Я со страхом, почти неотрывно смотрела на Криса. Он был неподвижен, и я не слышала его дыхания. Я все время трогала его рукой, каждый раз ожидая, что коснусь сейчас охладевающей, каменеющей плоти. И тогда я спрашивала с удивленным отчаянием:
— Олег, что с ним?! Он выживет?
Игнатьев молчал. Лишь раз буркнул в ответ:
— Выживет. Ты только не дергайся.
И лишь когда мы тормозили у ветеринарки, Игнатьев мрачно вздохнул:
— Черт, я был не прав. Надо было отпустить его с тобой.
— Что мне теперь твоя неправота?! — плакала я.
Эта ветеринарка в самом центре города была прекрасно мне знакома. Мы десятки раз бывали тут с Крисом. Ведь почти у любой собаки всегда множество проблем: то прививки нужно вовремя сделать, то спасать от энтерита или чумки, то лечить воспаление уха, то перевязывать глубоко порезанную лапу…
Здесь всегда было много народа, и ожидание в очереди в одной компании с кошками, визгливыми собачонками или даже хомяками было для нас с Крисом тяжким испытанием. Еще бы! Ведь справиться с таким обилием соблазна ему было очень трудно.
И теперь сидела очередь. Только вот Крису было уже не до кошек.
Игнатьев легко подхватил его в охапку, не придавая никакого значения тому, что его куртка может запачкаться кровью. И очередь, обычно дотошно-сварливая, ревниво берегущая порядок, безмолвно расступилась при виде большого, грозно нахмуренного человека с окровавленным бультерьером на руках.
Я хорошо помнила и этого врача — худощавого и симпатичного. В тот момент, когда Игнатьев, толкнув ногой дверь, вошел в кабинет, он как раз ставил клизму крошечной, истошно голосящей собачонке. И доктор, и хозяйка собачки испуганно обернулись.
— Рустик, вот пациента тебе принес. Спасай! — тяжело дыша сказал Игнатьев.
— Привет, Олег Иваныч! Опять с боев? — улыбнулся Рустик и, встретившись глазами со мной, улыбнулся и мне тоже. Мы узнали друг друга.
— С боев, е-мое… Вот, ее собака, этой милой девушки. Этот пес должен жить, Рустик, слышь?
— Рустем, пожалуйста, сделайте что-нибудь! — взмолилась я.
— Неси его, Олег Иваныч, в операционную! — сказал Рустик и аккуратно вытащил клизму из пучеглазой собачонки.