Со всех сторон лаяли и рычали собаки, и Крис, и Ухо бесновались одинаково, и лишь Алик потрясенно смотрел на них и не мог вымолвить ни слова.
— Учись, студент! — Ухо улыбался, тяжело дыша и обливаясь потом.
— Ты бы без сеточки попробовал, — проворчал Алик.
— Гы-гы-гы! А это уж твоя работа, братан! В общем, давай, чтоб через неделю он просто бешеный был. А я этого черта все ж сломаю. Так, из спортивного интереса.
— Не сломаешь ты его, — пожал плечами Алик, глядя в глаза Криса, полные неукротимой ненависти.
Теперь он уже жалел, что согласился на эту авантюру с похищением Криса. Придумал все это Ухо. Бонус, то есть господин Игнатьев, ведь теперь человек приличный — в депутаты пролез, с министрами за руку здоровается. Бонус не стал бы воровать чужую собаку. Вот Ухо и предложил — скажем, мол, Бонусу, что уговорили продать за штуку баксов, а сами просто увезем собаку и все. Алик знал, что он никогда бы не уговорил Яну и Фарита продать Криса. И план Ухо показался ему очень простым и удачным. Никто ничего не узнает. А Бонус на нем зациклился — ему нужен был именно Крис. Он решил доказать своим покровителям и всей братве, что для собачьих боев хороши именно боевые породы, а не всякие там азиаты и кавказцы.
За два последних года Казань наводнилась множеством азиатов, которых вывозили из Туркмении за очень большие деньги. Поначалу эти огромные, больше похожие на медведей, угрюмые псы так потрясли воображение любителей собак и собачьих боев, что интерес к бультерьерам, сразу же упал. А ведь Бонус, одобрив проект Алика по организации собачьих боев, делал ставку именно на эти классические боевые породы. Каждое воскресенье на Кабане и в других местах стали проводиться собачьи бои с азиатами. Они скорее напоминали бойни. Азиаты в основном везде побеждали — и тут Бонус забеспокоился. К тому же Алик подозревал, что здесь дело не только в этом. А главным было то, что те, кто занимался азиатами, были основными конкурентами Бонуса по бизнесу. Они что-то очень крупное и важное не могли поделить между собой.